«Некоторым эта проблема покажется надуманной, но названия болезней имеют большое значение для тех, кого это непосредственно касается, – отмечают во Всемирной организации здравоохранения. – Мы стали свидетелями того, как некоторые названия вызвали негативную реакцию в адрес конкретных религиозных и этнических групп, привели к возникновению необоснованных препятствий для поездок, коммерции и торговли, а также стали причиной излишнего забоя мясомолочного скота. Это может иметь серьезные последствия для жизни людей и получения ими средств к существованию».
Чтобы оградить себя от многочисленных жалоб, месяц назад ВОЗ выпустила рекомендации, в которых наказала ученым, журналистам и чиновникам при именовании новооткрытых болезней избегать географических названий (испанский грипп, лихорадка Рифт-Валли), имен людей и видов животных (болезнь Крейтцфельдта – Якоба, обезьянья оспа), указаний на культуру, народность, отрасль промышленности или вид занятий (болезнь легионеров), а также вселяющих ужас слов («неизвестное», «летальное», «эпидемическое»). Вместо этого следует использовать нейтральные описательные термины, указывающие на симптомы (невротический синдром, водянистая диарея), на то, как проявляет себя заболевание, кого поражает («прогрессирующее», «зимнее», «ювенильное»), и на патоген-возбудитель, если он известен.
Многие ученые понимают благие намерения ВОЗ и согласны, что названия болезней могут вызывать проблемы, однако не уверены, что эти рекомендации так уж хороши. Если следовать им, можно в конце концов запутаться в диагнозах. Так, по новым правилам болезнь Марбурга (названную по городу в Германии) следует именовать «филовирусной геморрагической лихорадкой 1», а Эболу (в честь африканской реки) – «филовирусной геморрагической лихорадкой 2». Мало того что у них клиническая картина практически идентичная, так еще и названия будут путать медиков, которые к тому же рисуют все цифры одинаково непонятно. А посмотрите на MERS: вместо того чтобы сразу понимать, откуда он взялся и насколько он мерзкий, все будут приходить в ступор от механического «бетакоронавирус клады С типа 1».
Все это вызовет путаницу и множество скучных названий, считает Линфа Ван, эксперт по инфекционным заболеваниям из Австралии. Он, как никто другой, знает о проблемах выбора имени для новой болезни. Два десятилетия назад он описал вирусную инфекцию Хендра и до сих пор получает разгневанные звонки от жителей этого пригорода Брисбена, которые жалуются на то, что их недвижимость имеет крайне низкую стоимость. Теперь Ван очень осторожен с названиями – так, недавно открытый в районе Седар-Гроув генипавирус он нарек нарочито кратко: «вирус Седар».
Неожиданные претензии вызвал вирус Норуолк (в честь города в штате Огайо, США), или Norovirus: в 2011 году один японец попросил поменять его название, потому что у многих жителей Японии фамилия Норо и им вроде как неприятно, когда их ассоциируют с кишечным гриппом. Даже аббревиатуры, которые ВОЗ когда-то рекомендовала использовать, поскольку люди со временем забывают, что означают отдельные буквы, могут вызвать у кого-то дискомфорт. Так, тяжелый острый респираторный синдром (SARS), придуманный ВОЗ, чтобы избежать названий типа «китайский грипп», не понравился жителям Гонконга, потому что официально они проживают в «специальном административном районе Гонконг», Hong Kong SAR.
С такими капризами ученым скоро придется вообще давать новым болезням цифровые обозначения. Выросший в Китае в 1960-х Линфа Ван помнит, что у болезней там были номера. «Я очень боялся болезни № 5, – вспоминает инфектолог. – Не знаю почему, но подцепить болезнь № 5 совершенно не хотелось».
По материалам: Science Insider, ВОЗ
Фото: Jay Calderon, The Desert Sun
